Рейтинг R. Жоффрей де Пейрак встречает герцогиню де Модрибур в Ла-Эв после того, как она освободилась из плена английского пирата Фипса, и сопровождает ее в Тидмагуш… Автор Violetta
***
Персонажи: Жоффрей/Амбруазина
Описание: Жоффрей де Пейрак встречает герцогиню де Модрибур в Ла-Эв после того, как она освободилась из плена английского пирата Фипса, и сопровождает ее в Тидмагуш…
Продолжение фанфика “Ange ou Demon”
***
— Сударыня! Какая неожиданность встретить вас здесь! — граф де Пейрак склонился перед мадам де Модрибур в глубоком поклоне.
По его непроницаемому лицу невозможно было ничего прочитать, хотя женщина и не отрывала от него внимательного изучающего взгляда. С милой улыбкой она протянула графу руку для поцелуя, которую он поднес к своим губам. На секунду их взгляды встретились, и Амбруазина с удовлетворением отметила искорку интереса, промелькнувшую в его черных глазах.
Он чуть дольше, чем следовало, задержал ее руку в своей ладони, и ответом ему был призывный взгляд из-под густых длинных ресниц. Плотно запахнувшись в широкий плащ из черного атласа с красной подкладкой, на которой был вышит герб рода Модрибуров, изображающий когтистого льва, защищающий герцогиню от резких порывов холодного ветра, она, как никогда, была похожа на потерявшегося ребенка, взывающего о помощи. Если только можно представить себе ребенка со столь порочным взглядом много повидавшей женщины…
— Так что вас привело сюда, в Ла-Эв, мадам? — со всей присущей ему любезностью осведомился граф, скрещивая руки на груди.
— Ну, некоторым образом я обязана этим вашей супруге, графине де Пейрак, — по губам герцогини скользнула легкая улыбка, от которой по спине графа пробежал озноб.
Что же, черт возьми, произошло? Амбруазина покинула Голдсборо до его отъезда, он оставлял Анжелику со спокойной душой, зная, что эта женщина, внушавшая ему опасения, далеко и не сможет причинить ей вреда. Словно не замечая его замешательства, герцогиня продолжала:
— Она прибыла в Порт-Руаяль в сопровождении вашего губернатора, как его там, Колена Патюреля, — женщина сделала небольшую паузу, внимательно следя за выражением лица графа. — Видимо, она чувствовала себя в полной безопасности под его защитой. И это неудивительно — он верен ей, как пес, и кажется, что немедленно кинется на ее защиту, если кто-то осмелится хотя бы косо взглянуть на нее… Но я отвлеклась. Они просили меня снова подумать о том, чтобы отдать моих девушек замуж за ваших колонистов, хотя, как мне кажется, я ясно дала им понять, что не могу пойти на это.
Граф испытывающе посмотрел на мадам де Модрибур. Анжелика и Колен в Порт-Руаяле? Вместе? Что за нелепица?! В такое неспокойное время оставить Голдсборо? И Абигаель? Анжелика же хотела во что бы то ни стало дождаться рождения ее ребенка… Это было единственной причиной, по которой она отказалась сопровождать его… Неужели только ради этих невест короля она решилась уехать? Бесконечные вопросы, на которые у него не было ответа… Одно только его успокаивало — Колен с ней, он сможет ее защитить, а все вопросы можно оставить на потом… Когда они наконец-то встретятся…
— Мне показалось, что ваша супруга и этот золотоволосый великан очень близки, что их многое связывает. Общее прошлое? — прервала его размышления Амбруазина. — Могу даже предположить, что суровый губернатор влюблен в нее! — она рассмеялась веселым беззаботным смехом. — Хотя это и неудивительно, мадам де Пейрак так прекрасна, что ее невозможно не любить, не так ли?
— Вы правы, мадам, — проговорил Жоффрей. — Но все же вернемся к тому, как вы сюда попали.
— Я же говорю, косвенным образом из-за вашей супруги. Во время нашего пребывания в Порт-Руаяле на нас напал этот ужасный пират Фипс, и ваша жена не нашла ничего лучшего, как предложить ему отвести меня и моих девушек в Бостон, чтобы потом потребовать за нас выкуп у губернатора Квебека, — голос герцогини слегка дрогнул.
— Почему же ей в голову пришла подобная идея? — нахмурился граф.
— Не знаю… Возможно, она предпочла решить проблему миром, и пожертвовать мной и моими подопечными ей показалось меньшим злом, чем свободой и жизнями жителей поселения. В сущности, ведь мы ей никто…
“Или она что-то заподозрила и решила от вас избавиться” — пронеслось в голове у Пейрака.
— Как же вам удалось ускользнуть от Фипса? — перед глазами графа встал пуританин-капитан в черном плаще и шляпе с высокой тульей. Возможно ли, что герцогиня пробудила сострадание в этом суровом фанатике, или…
— Я думаю, сударь, женщине, настоящей женщине, всегда удастся договориться с мужчиной, — почти промурлыкала Амбруазина. — Ведь и ваша супруга обладает этим в высшей степени полезным даром…
Граф мотнул головой, отгоняя неприятные мысли. Анжелика любит его, он уверен в этом, он доверяет Колену, и вся эта история — лишь происки дьявольских сил, и кто знает, не замешана ли в ней и мадам де Модрибур. Внезапная мысль пришла ему в голову. Это будет неплохим решением проблемы, да и герцогиня окажется у него под присмотром.
— Я направляюсь в Тидмагуш к одному очень влиятельному человеку. Не желаете ли поехать со мной? Возможно, он поможет вам отправиться в Квебек, — Жоффрей улыбнулся со всем возможным обаянием.
— Конечно, граф! Я с радостью принимаю ваше предложение! — Амбруазина чуть заметно улыбнулась. Она добилась того, чего хотела!
***
Жоффрей с тревогой размышлял о том, каким ветром занесло герцогиню в это Богом забытое поселение и с какой целью она здесь. Он не ждал ничего хорошего от этой встречи и опасался ловушек, которые непременно расставит на его пути это коварное создание, но одновременно ловил себя на мысли, что невольно подпадает под ее дьявольское очарование… В этой чужой, пересекшей океан, женщине было все, что могло заставить мужчину потерять голову: двусмысленный, немного таинственный и волнующий шарм, ослепительная белизна зубов в обрамлении загадочной улыбки пухлых розовых губ, глубокий взгляд больших темных глаз, очарование сверкающего тысячью удивительных граней женского ума, образованность, красота и изящество… И одновременно смертельная опасность и хитрость, глубоко скрытая в глубине ее, он не сомневался в этом, порочной и испорченной натуры, что, как ни странно, только придавало ей притягательности. Он, граф де Пейрак, всегда любил опасные авантюры, рискованные задачи и опьяняющий азарт, предшествующий отчаянной схватке… А эта женщина была настолько очаровательна и опасна, что невольно будила в нем инстинкт охотника и одновременно интерес любителя всего прекрасного: искусства, стихии, женщины… Да и кто смог бы устоять перед притягательной силой этой ослепительной красоты, когда бы она была доступна его взору? Он снова вспомнил сцену на берегу Голдсборо. Тогда глаза всех присутствующих там мужчин были прикованы к Амбруазине. В тот момент она была преображена каким-то внутренним огнем и светом, словно ангел, спустившийся к смертным… Или все-таки демон?
Глядя в это лицо, невероятно прекрасное, словно у мадонны Рафаэля, с бездонными темными глазами, невольно хотелось верить, что в этой женщине есть нечто особенное, что она избрала или может избрать именно тебя, и ты познаешь тайну, которую она хранит в себе, если решишься обладать ею…
Дойдя до этой точки в своих размышлениях, граф ухмыльнулся и покачал головой. Какое рискованное заблуждение! Эта женщина опасна. И тем более опасна, что близость с нею влечет за собой лишь пустоту. Одну лишь пустоту. Эта женщина сулит тебе всяческие наслаждения, открывает перед тобой обольстительные видения, но за ними — ничего.., а затем из глубины ее существа возникает, словно жало змеи, жуткое стремление погубить, уничтожить тебя, увлечь с собой в небытие… И только в этом, по всей видимости, она способна испытать истинное удовольствие.
Несмотря на всю свою красоту и набожность, Амбруазина была сущим дьяволом. Там, в Старом Свете, и в добрые, и в трудные годы, век за веком Сатана был в союзе с людьми в своем привычном облике отвратительного животного. Но здесь, в девственных лесах, оставаясь не менее опасным, он обретал свой подлинный лик, лик ангела…
Мысли Пейрака перескочили на Анжелику. Он вспоминал их последний вечер в Голдсборо: то отчаяние, в которое ее повергала предстоящая разлука с ним, почти детская горячность, с которой она твердила, что не может жить без него — эти воспоминания трогали Жоффрея до глубины души… Перед ним возникло ее прекрасное, светящееся любовью лицо, затуманенные волнением изумрудные глаза и восхитительная белоснежная улыбка. Его возлюбленная жена, его прекрасная фея, его горячо любимое дитя…
Он встал и подошел к окну. Тусклый свет луны слегка серебрил темные воды залива, корабль мерно покачивался в такт набегающим волнам, и этот умиротворяющий пейзаж внезапно пробудил в Жоффрее воспоминания, которые он, казалось, задвинул в самый дальний уголок своей памяти. Воспоминания о той ночи на “Сердце Марии”, о которой он запретил себе думать… Намеки Амбруазины на Анжелику и на ее связь с Коленом острой иглой пронзили его сердце, но он смог сдержаться и не подать вида, насколько ему неприятна эта тема. Как же ловко герцогиня-благодетельница обнаружила в нем ту единственную слабость, то ужасное постыдное чувство, которое он пытался подавить в себе, забыть, изгнать навсегда из памяти, но которое ядовитыми ростками нет-нет, да и проникало в его сердце, заставляя невыносимо страдать — ревность… Ведь их примирение с Анжеликой было еще таким хрупким!
Он вспомнил свою безудержную ослепляющую ярость, когда Курт Риц рассказал о том, что видел на борту “Сердца Марии”. Ужасные минуты и часы, которые он провел в невыносимых мучительных размышлениях… И тот неистовый гнев, за который он корил себя до сих пор… И то противоречивое чувство, когда он узнал, что Золотая Борода — это Колен Патюрель… Да, никогда еще его сердце не подвергалось подобным испытаниям!
Только постепенно и очень бережно, с величайшими предосторожностями, собрав все свое мужество и поступившись своей гордостью, черпая силу для преодоления испытаний во взаимной глубокой любви, им с Анжеликой удалось залечить мучительные раны, нанесенные друг другу в те трагические минуты.
А этот коварный демон в образе обольстительной женщины пытался вновь пробудить в нем сомнения в чувствах той, кого он любил больше всего на свете. Нет, он не поддастся на эти уловки! Его любовь и доверие не так-то легко разрушить, он уверен в себе, уверен в своей жене, и черт возьми, уверен в Колене Патюреле!
Жоффрей в сердцах хлопнул ладонью по столу, и тут в дверь его каюты тихо постучали…
***
— Войдите, — отрывисто бросил граф, ожидая, что в дверном проеме сейчас появится коренастый приземистый силуэт Эрикссона, но это была Она.
— Вы позволите? — тихо произнесла герцогиня, и Пейрак снова поразился, как трогательно и беззащитно она выглядит в своем черном, почти монашеском платье, с распущенными по плечам темными волосами, обрамляющими бледное, как алебастр, прекрасное лицо. В полумраке каюты, освещенной только светом свечи, стоящей на заваленном бумагами и картами столе, он не видел выражения глаз Амбруазины, но вся ее фигура, застывшая на пороге, выражала нерешительность и будила в нем неожиданное, особенно в свете недавних размышлений, желание прийти ей на помощь. Пейрак сдержал этот мимолетный порыв, но когда она споткнулась и едва не упала, запутавшись в широких складках своего платья, он решительно шагнул ей навстречу, предлагая свою сильную руку. Жоффрей тщетно твердил себе, что это просто хитрая уловка, искусно разыгранный спектакль, но уже невольно поддерживал Амбруазину за тонкую талию и вдыхал пьянящий запах духов, буквально окутывающий молодую женщину. На краю сознания назойливо вертелась какая-то важная мысль, но Пейрак снова был очарован герцогиней, как и сегодня утром, когда дольше положенного задержал ее руку в своей ладони, а потом отчаянно корил себя за эту глупую оплошность.
— Так вы позволите, граф? — она улыбнулась краешком губ, медленно отстраняясь от него, и Жоффрей кивнул, делая приглашающий жест рукой.
Прикрыв за собой дверь каюты, она прислонилась к ней спиной и смущенно посмотрела на графа.
— Вы, наверно, считаете, что мне не стоило так поздно приходить сюда? — в ее голосе сплелись растерянность и одновременно едва уловимая ирония. Несмотря на то, что это прозвучало на редкость правдиво и естественно, звук ее голоса и дьявольский огонек, на мгновение блеснувший в черных глазах, словно разрушили те чары, которые еще секунду назад притягивали Жоффрея к ней, и он постепенно обрел свою обычную невозмутимость.
— Возможно, — произнес Пейрак, и с удовольствием отметил, что она растерялась. — Итак, — продолжал он, — что привело вас ко мне в столь поздний час? Вас плохо разместили? Какие-то проблемы с вашими подопечными?
— О нет, сударь, что вы! — Амбруазина покачала головой. — Мы безмерно благодарны вам за ваше великодушие, и после того, как нам удалось избежать печальной судьбы погибнуть в кораблекрушении или же попасть пленницами в Бостон, жаловаться на временные неудобства пути было бы оскорблением Всевышнего, столь милостивого к нам, — она набожно перекрестилась.
— Так вы пришли поблагодарить меня, сударыня? — насмешливо приподнял бровь Пейрак. — Разве не благоразумнее было бы дождаться утра?
— Ах, ваша жена постоянно упрекала меня в излишней импульсивности и твердила, что я веду себя, словно неразумное дитя, но я такая, какая есть, граф, и мне глубоко противны светские условности, которые заставляют людей стыдится таких порывов, как сострадание, милосердие, благодарность, любовь к ближнему… — она вскинула на него глаза. — Мне кажется, что и вы лишены подобных нелепых предрассудков, и не подумаете ничего плохого о моем появлении здесь…
— И все же? — настаивал граф. — Вы ведь пришли не просто так?
— Нет, — герцогиня прошла к столу и опустилась в кресло, стоящее около него.
Сложив руки на коленях, словно примерная пансионерка, она продолжала:
— Я пришла для того, чтобы поговорить с вами наедине, а днем, как мне кажется, это будет весьма затруднительно сделать.
Жоффрей обошел стол и сел напротив Амбруазины.
— Продолжайте, сударыня.
— Я слышала некоторые разговоры среди вашего экипажа… — она сделала небольшую паузу, но граф не проронил ни слова. — О том, куда вы нас везете и к кому…
— Это не секрет, мадам. Мы следуем в Тидмагуш к Николя Пари, — Жоффрей откинулся на спинку стула.
— У этого человека ужасная репутация, — прошептала герцогиня. — И мне не хочется даже думать о том, что из рук Фипса мы попадем прямиком в лапы еще более худшего разбойника, этого Пари… Вы можете поручиться, граф, что я и мои девушки будут в безопасности в Тидмагуше?
— Нет, сударыня, я не могу дать вам стопроцентных гарантий, — медленно проговорил Пейрак. — Хозяин тамошних мест — достаточно опасный и жестокий человек, но мне он не враг, и я думаю, что ему достанет благородства не причинять неудобств столь знатной и благочестивой даме, — по губам графа скользнула едва различимая улыбка. — Кроме того, он не захочет ссориться с Квебеком из-за вас, а напротив, попытается оказать услугу губернатору Фронтенаку, доставив вас в целости и сохранности в его славный город.
Амбруазина протестующе тряхнула головой.
— И все же, сударь, вы меня не убедили. Разве моя репутация не пострадает, если я доверюсь столь… неоднозначному человеку?
— Не думаю.
— А вы, мессир?.. — герцогиня немного поколебалась, а потом вдруг сорвалась с места и накрыла ладонь Жоффрея, лежащую на столе, своей тонкой и нежной рукой. Граф невольно вздрогнул и взглянул в ее глаза, горящие какой-то отчаянной решимостью и безграничной мольбой. — Вы не можете отвезти меня в Квебек?
Амбруазина изо всех сил сжала его руку, будто она была спасительной соломинкой в этом ужасном жизненном водовороте, затягивающем ее. И граф снова, помимо воли, проникся жалостью к этой женщине, которая, несмотря на то темное начало, что он безошибочно угадывал в ней, казалась такой беззащитной… И от этого была еще более опасной…
— Да как вам это в голову пришло, мадам?! — Пейрак осторожно высвободил свою руку, и испытал мгновенное облегчение, словно вырвался из стального капкана, а не из плена мягких изящных пальцев. — В данный момент это просто невозможно…
— Ну вы же совсем недавно оказали неоценимую услугу на реке святого Иоанна всем этим важным господам из Квебека! — с горячностью проговорила Амбруазина. — Они стали вашими союзниками, вы можете не сомневаться в этом!
— Нет, сударыня, — еще раз твердо повторил граф, вставая и отходя к окну. — Об этом не может быть и речи. Я отвезу вас в Тидмагуш и там представлю человеку, который сможет вам помочь.
— Значит, я ошиблась в вас, — тихо проговорила герцогиня, направляясь к дверям. — Вы казались мне… более решительным.
— Я стараюсь не путать решительность с безрассудством, мадам, — усмехнулся граф, в душе уязвленный ее последней фразой. — Доброй ночи.
Когда за Амбруазиной закрылась дверь, он тяжело опустился обратно на стул и закрыл глаза. Эту схватку он выиграл, но кто знает, какие сражения ждут его впереди…
В салоне все еще витал аромат духов герцогини де Модрибур, и Жоффрей вдруг почувствовал в этом дурманящем запахе смертельную опасность.
[su_button url=”http://www.anngolon-angelique.com/fanfik-ange-ou-demon-le-secret-chast-2/” background=”#990000″ size=”6″ radius=”5″ icon=”icon: arrow-right”]Следующая глава[/su_button]
[su_spoiler title=”Все главы” style=”fancy” icon=”chevron”]
[su_posts template=”templates/list-loop.php” id=”1415, 1413, 1414″ posts_per_page=”12″ order=”asc” ignore_sticky_posts=”yes”]
[/su_spoiler]
