Альтернативная история о том, как бы сложились события, если бы Филипп не погиб под стенами Доля. Авторы: Adriatica и Zirael-L. NC-17
***
Анжелика пошевелилась, чувствуя, что сознание окончательно вернулось к ней. Она открыла глаза и попыталась сфокусировать взгляд на фигуре сидящего перед ней человека.
— Наконец-то вы приходите в себя!
Анжелика узнала этот голос: Савари! Ну конечно же, это он. Она хотела позвать его, но из пересохшего горла вырвался нечленораздельный хрип.
Савари поднес к ее рту рюмку с какой-то вонючей жидкостью, оказавшейся неимоверно горькой на вкус.
— Выпейте до дна, сударыня! — настаивал старик, когда она протестующе замычала, пытаясь отвернуться от отвратительного питья.
Анжелика повиновалась, чувствуя, как волшебным образом в голове проясняется, а стальной обруч боли разжимает тиски.
Спустя два часа, после массажа, ванны со зверобоем и мелиссой, и чая с добавлением “воды кармелиток”, Анжелика почувствовала себя почти хорошо.
— Что со мной случилось? Отчего я не помню ничего из того, что было вчера? — спросила Анжелика Савари, которого пригласила позавтракать с собой.
— Когда меня позвали, вы были уже в бессознательном состоянии. Я дал вам рвотное, заподозрив отравление.
— Я пила ратафию, крепкий ликер на водке, — с трудом припомнила Анжелика. Воспоминание о сладковатом вкусе ликера заставило ее скривиться: она была вынуждена прижать ладонь ко рту, чтобы сдержать приступ дурноты. — А потом все как в воду кануло: последние дни я живу будто в кошмарном сне. И этот юноша… де Круасски… он умер. О, Господи! Я должна была позаботиться о его погребении!
— Не волнуйтесь, мадам. Этим занялся ваш супруг: мальчик ведь находился у него на службе.
— Филипп? — пробормотала Анжелика: она смутно помнила, будто видела его во сне. Так значит, это был не сон?
— Он был здесь?
— Да, — уклончиво ответил Савари, глядя на нее со странным выражением, которое она ни раз видела на его лице, но никак не могла разгадать.
— Мне показалось, ваше состояние обеспокоило его гораздо сильнее, чем смерть пажа. Хотя он вел себя очень сдержанно. Так же приходил посланец от Его Величества. Ему сказали, что после всех испытаний вы выпили снотворное и уснули. Еще… начальник полиции, господин де Ларейни и его заместитель господин…
— Дегре!
— Да, именно! Но поэтому поводу вам лучше расспросить дворецкого, так как я почти все время находился подле вас, мадам.
Анжелика тут же вызвала Роджерсона: он рассказал то же самое, добавив, что месье Дегре также опросил свидетелей нападения: кучера и форейтора.
— Эти пройдохи хотят получить расчет! — воскликнул дворецкий, — подумать только: в вашем каретнике три великолепных экипажа, и нет ни одного человека, который правил бы лошадьми!
— Выдайте им расчет и еще сверх того одно жалование, — распорядилась Анжелика. — Пусть увидят, что служба у маркизы дю Плесси приносит не только несчастья!
Отпустив дворецкого, Анжелика вернулась к столу. Савари с самым беспечным видом накладывал себе в мороженое взбитые сливки. Глядя на жирную белую массу, Анжелика поморщилась и потянулась к бокалу с сельтерской водой.
Размышляя о случившемся, она вспомнила слова Савари о Филиппе. Выходит, смерть юного пажа оставила мужа равнодушным? Впрочем, ничего удивительного: придворные относятся к своим слугам как к левреткам. Для них они всего лишь игрушки. Филипп когда-то прошел через подобное отношение, воспринимая это как должное: с циничной безысходностью. Неужели этот грязный мир никогда не разожмет своих железных челюстей? Испокон веков человеческая жизнь не стоит ни гроша: даже тех, кто ценен при жизни, забывают, как только последняя горсть земли упадет на свежую могилу. Но разве задумывается кто-нибудь о том, что даже за красными гноящимися глазами нищего скрывается целый мир?
Анжелика почувствовала себя перепачканной грязью, которую не отмыть водой. Разложение сперва пожирает душу, оставляя тело нетронутым. Когда могущественные силы сталкиваются между собой — страдают невинные люди. Ей вспомнилось грозное и безумное лицо свекрови, и холодок прошел по спине. Обуянная религиозным тщеславием, та возомнила себя карающей десницей Господа. Неужели она, Анжелика, действительно орудие в руках Дьявола?
— Если мое общество вам в тягость, нужно лишь намекнуть, и я вас оставлю. — Анжелика подняла взгляд на Савари, который выжидающе смотрел на нее через толстые линзы очков.
— Нет, прошу вас, останьтесь! Те люди, напавшие на нас, хотели причинить мне вред. Но я цела и невредима, а бедный юноша погиб!
— Такое случается сплошь и рядом, — флегматично ответил старый аптекарь.
— Нет, выслушайте меня, друг мой! Это моя вина! Я приношу людям несчастья!
Она хотела рассказать ему обо всем: о проклятие, о несчастливой доле женщин, рожденных в год Тигра, передать ему слова Алисы дю Плесси… Но его снисходительная улыбка остановила ее на полуслове.
— Дитя мое! Позвольте мне обратиться к вам так, ибо я старше и многое повидал в жизни. Нет никаких проклятий. Вы из тех женщин, что не могут усидеть на одном месте. Ваша жизнь всегда будет полна событиями и невероятными приключениями, которые не привидятся мадам де Скюдери даже во сне. Вы действуете на людей, как огонь на мотылька, увлекая их за собой в бешеный водоворот страстей. Ваша жизнь не может быть безопасной и размеренной, как у какой-нибудь премудрой старой девы. Вы способны вызывать любовь, ненависть, страсть: словом все, кроме безразличия. Вас хотят либо вознести до небес, либо уничтожить. Кесарю кесарево, мадам. Примите себя такой, какая вы есть, со всем тем грузом страстей, который вы несете. Не плачь о тех, кто отстал по пути, исчерпав свои силы. Оплакивая слабого, вы ничем не помогаете ни ему, ни остальному человечеству. И потом: запомните одну неоспоримую мудрость — люди смертны, — закончил он с истинно восточным презрением, ковыряя серебряной ложечкой на дне креманки.
— Вы хотите сказать, что я не виновата?
— В том что кто-то умер? Абсолютно нет! Люди на земле умирают ежесекундно, и вы тут совершенно не при чем.
Странно, но Анжелике вдруг стало легче: от сердца немного отлегло. Услышав птичий щебет за окном, она заметила, какой сегодня погожий день. Она улыбнулась: оказывается, она еще может радоваться простым вещам, таким, как безоблачное, весенние небо над Парижем.
— Спасибо вам, Савари! — сердечно поблагодарила она старика. Тот тепло улыбнулся, и Анжелика почувствовала желание вскочить и расцеловать его в морщинистые щеки.
Стук в дверь погасил этот нелепый порыв:
— К вам месье Дегре, заместитель начальника полиции, мадам. — объявил Роджерсон посетителя.
Анжелика поразилась тишине, стоявшей в доме. Шелест собственных юбок по ступеням казался ей необычайно громким. Голова уже не болела, но налилась тяжестью, отчего ощущения притупились, и мысли лениво томились в полусонном мареве. Сейчас это было даже хорошо: она не чувствовала ни тревоги, ни волнения, погруженная в какое-то гипнотическое отупение.
Перед тем, как войти в гостиную, где ее ждал Дегре, Анжелика по привычке остановилась у зеркала. Пожалуй, вид у нее неважный: бледный и болезненный, зато глаза, покрытые влажной поволокой, блестят яркой, лихорадочной зеленью. Анжелика слегка пощипала щеки, покусала губы, чтобы они казались еще алее, и, с громким щелчком раскрыв веер, вошла в гостиную.
Дегре стоял повернувшись лицом к окну. Услышав ее шаги, он обернулся и согнулся в поклоне, затем как-то чопорно вытянулся, выпятив грудь вперед. Будто стараясь соответствовать высокому положению, какое он теперь занимал, Дегре церемонно произнес:
— Мадам, благодарю вас, что оказали мне честь и приняли так скоро.
— Негоже задерживать заместителя начальника полиции. Я уверена, что человеку вроде вас дорога каждая минута, — ответила Анжелика, соблюдая тот же церемонный тон.
Дегре улыбнулся, и вся напускная надменность тут же соскочила с него. Даже простая улыбка придала его хитрой физиономии циничное выражение:
— Вот уж не ожидал от вас подобной чуткости! А еще говорят, будто люди не меняются.
— Итак, вы узнали что-нибудь о нападении?
— Ага, сразу к делу! Ну что же: будем считать, что вы предложили мне сесть… — полицейский уселся в кресло, небрежно закинув ногу на ногу и положив на колени шляпу. — И, пожалуй, что-нибудь выпить.
Анжелика не стала звать слуг: она лично направилась к буфету и достала оттуда графин с кларетом и два стакана.
— Дегре, умоляю, не томите! Что вам удалось узнать?
— Кое-что! — полицейский лениво принял протянутый бокал и сделав глоток, причмокнул от удовольствия. — Клянусь честью, вот это вино! А мои привычки мало изменились, я все еще предпочитаю стряпню и выпивку в «Трех молотках.»
— Ваши кулинарные предпочтения интересуют меня сейчас меньше всего, — в сердцах воскликнула Анжелика.
Ее гнев только развеселил полицейского. Он улыбнулся во весь рот, демонстрируя свои неровные желтые зубы.
— А под роскошной сбруей великосветской маркизы прячется все тот же упрямый маленький мул. Еще мгновение, и вы накинетесь на меня с кулаками.
— Клянусь, я так и сделаю, — процедила Анжелика.
— Хорошо, не буду испытывать ваше терпение, дорогая маркиза. Слушайте! — выдержав длинную паузу единственно для того, чтобы еще больше привести Анжелику в ярость, полицейский повел свой рассказ.— Вы вчера были не в состоянии разговаривать, мадам, поэтому я малость допросил ваших слуг. Кроме того, среди подданных Деревянного зада у меня есть свои люди. Я разыскал тех ребят, что собирались вас обезобразить, через бандита-наемника по прозвищу Треф. Того самого, которого ранил бедняга паж, мир его праху. Мне даже не пришлось как следует их прижать: они были до того любезны, что сообщили мне всю подноготную, включая имя нанимателя. Она заранее позаботились узнать его, чтобы стрясти побольше денег.
— И кто же это? — вскинувшись, спросила Анжелика, подумав об Алисе дю Плесси.
— Месье Дюшес, королевский метрдотель.
— Дюшес? Но… но зачем ему покушаться на мою жизнь? — Анжелика остолбенела от удивления, услышав имя человека, о котором даже никогда не думала. Она едва была с ним знакома.
— Хорошенько подумайте, сударыня. Кому служит месье Дюшес? — терпеливо спросил Дегре.
— Полагаю, что королю!
Дегре расхохотался:
— Вы неподражаемы, мадам. Конечно, все мы — подданные Его Величества. Но большинство людей служат в первую очередь себе и тем, кто способен сделать их жизнь комфортнее.
— Хм, если честно, я даже не представляю, к какой придворной клике принадлежит месье Дюшес. Неужели к «благочестивым»?
— Послать бандитов, чтобы они изуродовали вас? Вы слишком дурного мнения о Братстве Святого Причастия. К тому же они действуют совершенно другими методами. Месье Дюшес — преданный сторонник мадам де Монтеспан. Этот господин оказывает множество услуг своей патронессе, вплоть до того, что с риском для жизни подкладывает королю в бокал приворотные и возбуждающие средства.
В памяти у Анжелики вдруг всплыл давний разговор с Флоримоном: « …месье Дюшес несколько раз пытался отравить короля? Я сам видел, как он засовывал под ноготь какой-то белый порошок, сыпал его в королевский кубок, после того как сам пробовал вино, и передавал его королю.»
Тогда она сочла слова сына выдумками, но маленький паж говорил правду! Только порошок был вовсе не ядом, а приворотным средством. Ну конечно же! Весь двор помешался на любовных порошках, которые изготавливали на улице Муффтар различные колдуньи и прорицательницы. Так значит, мадам де Монтеспан поддалась всеобщей истерии и попыталась удержать короля с помощью подобных дешевых уловок?
Анжелика изогнула губы в презрительной усмешке:
— Я была о мадам де Монтеспан более высокого мнения.
— Она взвалила на себя слишком тяжелое бремя, которое может статься ей не по плечу, — ответил Дегре, качая головой, — вам стоит пожалеть ее, мадам.
— Пожалеть?! Это ведь она велела Дюшесу убрать меня с дороги столь жестоким способом?
— Несомненно!
— И вы предлагаете мне жалеть эту Горгону?!
— Не зарекайтесь, мадам, — взгляд Дегре вдруг стал острым и пристальным, — возможно, вы однажды окажетесь в ее шкуре.
— Никогда! — воскликнула Анжелика и тут же вспомнила поцелуи с королем в гроте Фетиды. «Возлюбленная моя..» — эти строки, написанные рукой короля, кружили ей голову восторгом тщеславия. Разве она не думала, что однажды покорится ему, как покорялись женщины до нее: величественные и гордые, вроде мадам де Монтеспан, стыдливые и робкие, как мадемуазель де Лавальер, вручая себя ему со словами:«вот и я, сир.» Но если она полюбит короля, что будет с ней, когда он напишет другой — возлюбленная моя? Она еще не испытала на себе, что чувствует женщина, метаясь в холодной постели, зная, что ее любимый в это время ласкает другую.
Не выдержав проницательного взгляда старого друга, Анжелика опустила глаза:
— У вас есть доказательства? — прошептала она.
— Пока что нет. Но будут. Если я в чем-то и разбираюсь, то неудача с покушением подстегнет мадам де Монтеспан. Ваша «непотопляемость» заставляет ее сходить с ума. Она будет действовать на свой страх и риск.
— Вы уверены?
— Так точно, мадам. Кроме того, я уже знаю, что мадемуазель Дезойе сегодня посетила Вуазин. Они что-то задумали и действовать будут, как всегда, через Дюшеса. Я хочу попросить вас предоставить мне пару-тройку храбрецов, в которых вы полностью уверены. Пусть они вооружатся до зубов. Это дело должно быть исполнено филигранно и лишние свидетели нам ни к чему.
— Хорошо, Дегре. Я полагаюсь на вас! Я пошлю Флипо к Великому Кезру с подарками…
Поколебавшись секунду, Анжелика дернула шнурок звонка. Появившемуся в дверях лакею она приказала позвать к ней Мальбрана.
Когда пожилой вояка явился, она представила его Дегре.
— Месье Мальбран, помните, что вы поклялись служить мне верой и правдой. Так вот, некие злые люди хотят моей погибели. Этот господин, месье Дегре собирается помешать им осуществить свои гнусные намерения. Вы обязаны слушаться его, как слушались бы меня. Делайте все, что он вам велит.
— Я повинуюсь, даже если мне прикажут погибнуть за Вас и Ваш Дом, мадам.
— Ничего подобного от вас не требуется, сударь! — с улыбкой возразил Дегре. — Но ваша шпага и крепкие мышцы могут пригодиться.
— Меня недаром называют Мальбран-Точный удар, сударь. И если речь идет о шпаге, она не подведет вас.
— Отлично! Идемте, сударь, у нас много дел.
Дегре поднялся:
— Передайте вашему слуге, мадам, что его будут ждать в трактире «Три молотка» через два часа. И пусть не запаздывает.
После ухода Дегре Анжелика сразу вызвала к себе Флипо. Она хотела приказать ему собрать обычную посылку для Великого Кесра: окорок, кровяные колбасы, табак, бочонок молодого вина и, конечно же, неизменный кошелек с золотом, — но вдруг передумала.
— Я пойду с тобой, — сказала она лакею, — скажи Легконогому, пусть седлает лошадь. Он тоже пойдет с нами. Ждите меня на углу дома. Я выйду через калитку в саду. И еще: возьмите на всякий случай ножи и заряженные пистолеты.
Переодевшись в грубую одежду и, спрятав под черный платок волосы, Анжелика стала похожа на лавочницу. Соседи и их слуги вряд ли могли узнать в этой женщине из простонародья блистательную маркизу дю Плесси.
Немного погодя Анжелика, сидя на лошади позади Флипо, прибыла на окраину Сен-Дени. Бывший скороход Легкая Нога сопровождал их бегом. Они остановились у затемненной гостиницы “Три товарища”.
— Оставьте лошадь здесь и дайте хозяину мелочь, чтобы он присмотрел за ней. Иначе ее украдут.
Слуги сделали все, как она велела, и пошли за ней. Флипо, посвистывая, шел вразвалочку: ему был знаком тут каждый камень.
С тех пор как мессир де Ларейни стал лейтенантом полиции, от трущоб Двора Чудес, этого зловонного муравейника, пристанища грешных душ, почти ничего не осталось. И все-таки он продолжал жить. “Нас нельзя изничтожить, — философствовал порой Деревянный зад сидя на своем деревянном постаменте, — Нищие не изведутся на этой грешной земле, пока не грянет день Страшного суда.”
Анжелика огляделась по сторонам. Неподалеку от того места, где они находились, стояла выкрашенная в красный цвет статуя Вечного Отца. Флипо и Легкая Нога были в восторге, чувствуя себя здесь как дома.
В необычном дворце из грязи и битого щебня восседал Великий Кеср — Жанин – Деревянный зад — в своей деревянной чашке, как на троне. Подданных у него было великое множество, и его могли бы доставить в любое место, стоило только пожелать. Но Жанин не любил суетиться. Темнота в его жилище была такой, что даже днем здесь горели масляные светильники. Деревянный зад любил вести именно такой образ жизни.
Добраться до него было нелегко. Раз двадцать посетителей останавливали люди не слишком благообразной наружности и спрашивали, какого черта им здесь надо. Флипо говорил пароль, и их пропускали.
Наконец Анжелика добралась до Великого Кесра. С собой у нее был увесистый кошелек, который она попыталась тут же всучить ему. Но Деревянный зад только презрительно посмотрел на нее:
— Не спеши!
— Кажется, ты не очень-то рад видеть меня, Жанин? Разве я не посылаю тебе то, что должна? Разве твои слуги не приносят тебе под Новый год сочного зажаренного поросенка, индюшку и три бочонка вина на Великий пост?
— Слуги, слуги! Нужны мне эти ослы! Ты думаешь, у меня нет другого дела, как хлебать твой суп и пережевывать твое мясо? Да у меня столько денег, что я могу устроить пир тогда, когда захочу. Что я частенько и делаю. А у тебя, красавица, что — мало времени? Что ты так редко заходишь сюда?
Повелитель нищих и бродяг был страшно раздражен. Он считал, что Анжелика просто пренебрегает знакомством с ним. Ему вовсе не казалось странным, что придворная дама ползет по толстому слою грязи, да еще рискуя жизнью среди бандитов, и все только для того, чтобы повидать его. Что ж, среди монархов такое возможно. Он был королем отверженных и знал своих подданных.
Анжелика сказала, что сама провела несколько месяцев в заточении, а теперь она тут как тут, спешит выразить владыке тюннов свое почтение. В подтверждение, что прошлое не забыто, она скрестила пальцы по воровскому обычаю и плюнула на пол. Деревянному Зад были приятны такие речи, к тому же он всегда был неравнодушен к Маркизе Ангелов. Великий Кеср набил трубку и крикнул одному из своей свиты принести бочонок вина и две кружки. Анжелика поняла, что прощена. Промочив глотку вином, Жанин принялся жаловаться на жизнь и на «проклятых фараонов»:
— Мы могли бы договориться с Ларейни, если бы вы помогли нам. На кой черт он окружил нас полицейскими? Кому понравится быть в окружении полиции? Полиция нужна лишь для богатых дураков. Нам ведь приходится туго. Как нам жить дальше, что нам уготовано? Тюрьма… веревка… галеры? Он хочет нас извести, проклятый Ларейни! Эхх…
Жанин искренне горевал. “Двор чудес” доживает свои последние дни с тех пор, как Ларейни стал лейтенантом полиции и распорядился поставить фонари на всех улицах Парижа.
Анжелика слушала молча. Закончив разглагольствовать, Великий Кеср посмотрел на нее с хитрым прищуром, указывая на нее черенком своей трубки.
— Я вижу, тебе плевать на наши горести, — он улыбнулся, показывая гнилые редкие зубы. — Колись, какое дело привело тебя ко мне.
— Мне нужна твоя помощь, — глухо ответила Анжелика и принялась рассказывать, как ее пытались убить. — Три раза моя жизнь была на волоске, Жанин. Ты думаешь, это злой рок преследует меня?
Деревянный зад расхохотался своим страшным, безумным смехом.
— Ты сама злой рок, подруга. А я ведь говорил Каламбредену — не для тебя эта баба. Да не жалей ты его! Он получил по заслугам. — рыкнул Деревянный зад, увидев, как нахмурилась Анжелика, и смачно харкнул на пол.
— Ты как осел перед мордой которого привязана морковка. Бежишь, бежишь. А ведь надо уж и понять: ты бежишь, чтобы бежать, или бежишь, чтобы сожрать морковку? Если ты хочешь сожрать морковку, надо остановиться и подумать этим. — Жанин постучал указательным пальцем себе по лбу.
— Я подумаю над твоими словами, но не сейчас, – сдержанно произнесла Анжелика. – Мне нужны люди. Надежные. Ты поможешь мне?
— Мокрое дело? — деловито поинтересовался Жанин.
— Нет! Лучше совсем без крови.
— Ха-ха-ха, — Деревянный зад принялся стучать кулаками по своему деревянному блюду, — узнаю Маркизу. Уууу, она хочет, чтоб без крови. Я поручу твое дело ангелам, Маркиза.
Жанин схватил дубинку с железным наконечником и стукнул по медному тазу, висевшему на стене, сбоку от его постамента .
Каждый раз, выбираясь из трущоб Двора Чудес, Анжелика чувствовала себя родившейся заново. Она повернула лицо к ветру и стала жадно вдыхать свежий воздух с реки, даже запах тухлой рыбы и отбросов с пристаней не смущал ее. Страшная физиономия Деревянного Зада, отмеченная каиновой печатью потонула в памяти, уступая место надежде.
Флипо и Легкая Нога отправились на место встречи в харчевню Три молотка, за ними тенью следовали люди короля тюннов. Сегодня почтенный мэтр Дегре, заместитель господина де Ларейни, и подданные Двора Чудес будут работать вместе. Впрочем, не впервой.
Последний раз глотнув свежего воздуха, Анжелика тряхнула поводья и направила лошадь в сторону квартала Марэ.
Через два часа после полуночи она услышала легкий щелчок и тяжелые шаги в вестибюле. Анжелика, чьи нервы были на пределе, вскочила. Ожидание изнурило ее, и она начала уже не на шутку волноваться. В дверь постучали:
— Войдите! — выкрикнула она ломким от волнения голосом.
Первым в комнату вошел Мальбран, позади следовал человек закутанный в серый камлотовый плащ, на лице его была такая же серая маска.
— Итак, дело сделано, мадам. — раздался из под маски знакомый голос. Дегре!
Мальбран положил на стол кожаную сумку и встал в сторонке. Дегре тем временем снял маску и шляпу. Откинув полы плаща, он устроился в кресле и достал из-за пазухи трубку и кисет с табаком. Пока он не торопясь набивал трубку и прикуривал от свечи, Анжелика нетерпеливо подпрыгивала на месте в ожидании подробностей:
— Я расскажу вкратце, чтобы не утомлять вас лишними деталями, — начал Дегре растягивая слова. Выпустив изо рта серое облачко дыма, он весь расплылся от удовольствия. Анжелика нашла, что он стал похож на сытого, нахохлившегося голубя.
— Наши люди окружили дом месье Дюшеса. Когда прибыла мадемуазель Дезойе, я прибег к помощи подкупленного слуги. Он оставил приоткрытым окно, благодаря чему было слышно весь разговор. Едва мадемуазель Дезойе ушла, мы навестили месье Дюшеса… — Дегре многозначительно указал на сумку. — Признаюсь, это было легче, чем я предполагал, и удача невиданная.
Анжелика открыла сумку и вытряхнула оттуда пачку писем, связанных ленточкой, пузырек с прозрачной жидкостью и промасленный бумажный конверт: Анжелика заглянула в него, увидев внутри батистовый платок.
— Не трогайте! И держите подальше от лица. — предупредил ее Дегре. — Прочтите письмо.
Анжелика взяла письмо, лежавшее отдельно ото всех и, развернув его, ахнула, узнав почерк Атенаис.
«Дюшес, я крайне недовольна вами. Вы обманули меня. Эта особа невредима, а привязанность короля к ней растет с каждым днем. Ваши услуги не стоят тех денег, что я плачу вам. Я не принимаю извинений, докажите вашу преданность делом. В восемь вечера ждите Дезойе, как всегда у черного хода. Она передаст вам все необходимое. Отравленный платок, яд и порошок для короля. Запомните: смерть должна выглядеть несчастным случаем. Ля Вуазин уверила меня лично, что первые признаки отравления напоминают сыпной тиф. Обращайтесь с платком очень бережно, и пусть служанка действует аккуратно! Она должна подать его своей госпоже, когда понадобится, или сама промокнуть ей лицо и грудь. Надеюсь, вы уверены в ней? За все время мне не удалось подкупить ни одного человека из приближенных этой ведьмы. В пузырьке с белой пробкой — яд. Пусть служанка добавит его в воду, чтобы ускорить смерть. Я узнала, что эта женщина уезжает в ближайшие два дня. Это нам на руку. Пусть все случится подальше от Парижа, чтобы свести риск на нет. Запомните Дюшес, больше ни одного провала!
Теперь о порошке: я должна быть уверена, что завтра за обедом вы подложите его в стакан королю. Имейте в виду, если я снова замечу холодность, которую король испытывает ко мне с некоторых пор, я решу, что вы исполнили мою волю не слишком добросовестно.
Итак, после смерти некой особы и когда я снова получу доказательство благосклонности короля, вы получите титул маркиза, а ваш младший сын станет аббатом. Пусть эту мысль согреет вас и придаст решимости!
Письмо по прочтению немедленно сжечь! А.»
— Хорошо, что мессир Дюшес предпочитал хранить столь важную корреспонденцию, вместо того, чтобы топить ею камин, не правда ли? —насмешливо подхватил Дегре, когда Анжелика подняла глаза от листа бумаги.
— Это ужасно! — пролепетала Анжелика, чувствуя, что она вот-вот лишится сознания. Конечно, Атенаис нельзя было назвать приятной женщиной. Но с таким хладнокровием обсуждать убийство, смакуя будущий триумф? Непостижимо! А ведь когда-то они были если не подругами, то хорошими приятельницами.
— Вас это удивляет? — спросил Дегре, приподняв брови, — А я думал жизнь уже успела кое-чему научить вас. Когда место всего одно, а желающих тысячи, в ход идут любые средства.
— Ваш цинизм поражает меня, господин Дегре! — воскликнула Анжелика, швыряя письмо на стол.
— О да, я полон сюрпризов, мадам, — саркастично заметил полицейский, делая глубокую затяжку. Тлеющий огонек трубки отбрасывал на его лицо зловещий красноватый отблеск. — Сразив чудовище, попытайтесь не занять его место.
Анжелика зажмурилась и повертела головой. Сейчас она не хотела думать об этом. Жанин с его проповедями, Дегре с его намеками. Да что они понимают в том, каково быть на ее месте? Или ей нужно умереть, чтобы уступить Атенаис короля?
«Король мой!» — с каким-то ожесточением подумала она. — «И я не дам ни испугать меня, ни запудрить мне мозги!»
Она повернулась к притихшему Мальбрану и спокойным голосом спросила:
— Дюшес? Что с ним?
— Мертв. Повесился. — глухо ответил старый вояка.
— Сам?
— Да, представьте, — подал голос Дегре. — Конечно, он не сразу встал на путь искупления, а только после разговора со мной. Я сумел его убедить, что пытки, позор и казнь на Гревской площади не самый лучший финал, и ему стоит подумать о своем многочисленном семействе.
— Вы уже доложили обо всем королю?
— Нет, но сразу отсюда я поеду в Версаль.
— Пусть он наконец увидит истинное лицо своей «прекрасной госпожи», — процедила Анжелика.
Дегре расхохотался:
— Вот они, женщины! Бьюсь об заклад, вы бы отдали что угодно, чтобы увидеть своими глазами, как соперница упадет лицом в грязь. Но вам не стоит мне завидовать: я не упомяну о роли мадам де Монтеспан в этом деле.
— Как? — Анжелика буквально задохнулась от возмущения. — Этот Дюшес —просто пешка. Госпожа де Монтеспан — вот кто должен ответить за все!
Дегре бросил на нее предостерегающий взгляд:
— Нет! Ни я, ни вы, ничего не скажете. Это глупо и опасно: затрагивать личное достоинство короля. Эти письма гарантируют вам неприкосновенность. Они повиснут над шеей мадам де Монтеспан как дамоклов меч.
Дегре встал и взял со столика маску и шляпу. Он поклонился и направился к дверям. На пороге он обернулся:
— Я помог расчистить вам путь, мадам. Но знайте, я ни капли не сочувствую вашей цели. Прощайте, маркиза!
— Прощайте, «фараон». — прошептала Анжелика, как когда-то, несколько лет назад на пороге “Испанской карлицы”, и перевела взгляд на предметы, разложенные перед ней на столе.
— Мальбран, кто та служанка, что помогала им? Кто та змея среди моих домашних, которая собиралась ужалить меня в спину?
— Это Тереза, мадам.
— Вы звали меня, мадам?
— Да звала, — ровным голосом ответила Анжелика. Она рассматривала стоящую посреди комнаты девушку, заметив, как та опускает глаза и втягивает голову в плечи. Так делают люди, чья совесть нечиста.
— Как долго ты служишь у меня, дитя мое? — обманчиво ласковым тоном обратилась к ней Анжелика. Несмотря на свое отвращение к притворству, она хотела отыграть свою роль до конца. Пусть эта мерзавка заплатит за предательство!
— Лет шесть, мадам, или около того, — ответила Тереза, и на ее лице промелькнуло беспокойство.
— И ты всегда была предана мне?
— Д-да, мадам! Разумеется! — прошептала девушка, инстинктивно отступая на шаг, — вам помочь переодеться ко сну? Или я могу идти?
— Разве я отпускала тебя!? — воскликнула Анжелика вибрирующим голосом. Заметив, как глаза девушки наполняются страхом, маркиза сказала уже спокойней:
— У тебя на лице выступила испарина. Ты не больна, дитя? Может быть, у тебя сыпной тиф? — хищно сузив глаза, Анжелика медленно наступала на свою жертву.
— Я… я что-то сделала не так? — залепетала Тереза, нервно теребя край фартучка и шныряя глазами по сторонам.
— Подойти к столу, возьми из бумажного пакета платок.
Тереза приблизилась к столу и опасливо взяла пакет из которого выскользнул кружевной платочек с вышитым в углу вензелем маркизы дю Плесси.
— Что же ты медлишь?
— Я не понимаю, что происходит! — Тереза вдруг упала на колени и зарыдала: — Сжальтесь, мадам! Что я сделала?
— Ты предала меня, мерзавка! — рычала Анжелика, надвигаясь на нее. – Ты продалась моим врагам. Что тебе поручили? Отравить меня? Отвечай, дрянь!
— Клянусь, я ничего не знала. Мне угрожали, но я собиралась все рассказать вам!
— Ложь! — Анжелика ударила Терезу по щеке, — ложь, ложь, ложь! — в порыве ярости она продолжала избивать девушку. — Флипо! Мальбран! Ко мне!
В комнату вбежали верные слуги. Они подхватили Терезу, из носа которой текла кровь, под локти и швырнули на пол, в ноги Анжелике.
— Увезите ее прочь! Чтобы я никогда больше не видела ее!
Когда они ушли, уводя с собой предательницу, Анжелика упала на кровать и разрыдалась.
Она не помнила, как уснула.
Открыв глаза Анжелика почувствовала, что они опухли от вчерашних слез. Комнату заливал яркий утренний свет. Стрелки на больших напольных часах показывали семь утра. Анжелика вспомнила, что когда Флипо с Мальбраном увели Терезу, за окном начало уже светать. Маркиза встала и, пошатываясь, подошла к столу, где лежали страшные трофеи, добытые Дегре. Каминными щипцами она подцепила платок и положила обратно в промасленный конверт. Кожаную сумку и письма она заперла в нижний ящик секретера, а ключ повесила на цепочку и надела ее на шею.
Внезапно она заметила каплю крови, ярким пятном алеющую на светлом паркете. И тут она вспомнила тоненькую струйку из носа предательницы-Терезы.
Она рванулась к сонетке и, когда вошел лакей, велела ему разбудить и привести Флипо.
— Где сейчас Тереза? — напрямик спросила она юношу.
— Если течение сильное, то уже в море, — ответил Флипо, отводя глаза.
— Но я не приказывала убивать ее!
— От падали лучше избавиться, прежде чем она завоняет… — увидев, как изменилось ее лицо, Флипо посерьезнел. —Маркиза, выслушайте меня. Я не забыл, как вы спасли нас: Лино, меня и Розину из дома Тухлого Жана. Я не забыл, как ты кормила нас и дала нам кров, хоть была не обязана нам ничем. Благодаря тебе моя жизнь не кончилась на виселице или где-нибудь в «Мясной лавке» в Шатле. Ты всегда была добра к отверженным, — таким как я. А эта продажная девка собиралась тебя убить. Этот старик, Мальбран, со мной согласился. Правда, он заказал молебен за упокой ее души, я бы и этого делать не стал.
Анжелика подошла к юноше и крепко обняла его,
— Глупый, глупый, — шептала она сквозь слезы, — взял грех на душу. Зачем? С этой девки и так сталось бы…
— Ну довольно! — сказала она, отпуская Флипо, который тут же принялся вытирать щеки краем рукава.
Анжелика вынула из шкафа увесистый мешочек с золотом и кинула Флипо.
— Возьми.
— Что вы, маркиза, я же не из-за денег, — забормотал юноша, привычным жестом взвешивая на ладони монеты.
— Пригодится, если надумаешь жениться. А теперь к делу: я должна выехать в Виллер-Котре уже сегодня. Распорядись чтобы собирали багаж, да поживее! Позови Катрин и Жавотту, пусть займутся моим гардеробом. Про Терезу распусти слух среди челяди, будто она получила наследство и уехала в Ангулем к родне.
— Мигом сделаю! — отчеканил Флипо, все еще не отрывая взгляда от своего богатства.
— Постой! —окликнула она его уже от дверей. — Прежде вытри кровь с пола.
В круговерти сборов Анжелика ненадолго забылась и даже повеселела. Освежившись и переодевшись, она села завтракать. Вошел Роджерсон с утренней почтой. Анжелика велела положить ее на трюмо: посмотрит после завтрака.
— Есть что нибудь срочное? – спросила она, намазывая маслом тост.
— Да мадам,— вот это прибыло с посланцем. Велено отдать вам в руки.
Анжелика взяла письмо, тут же узнав печать Нинон де Ланкло.
«Анжелика, могу ли я воспользоваться правом вашего нежного друга и попросить вас быть у меня сегодня в час дня. Об этой встречи просил меня один ваш знакомый, граф Тирконнелл. Наш общий друг умоляет вас прийти, клятвенно заверив меня, что не стал бы докучать вам по пустякам.»
Анжелика попросила Роджерсона подать ей перо и чернила: внизу под подписью, она поставила — «Буду» — и запечатав письмо, передала его дворецкому:
— Отправить мадемуазель де Ланкло. Немедленно.
[su_button url=”http://www.anngolon-angelique.com/fanfik-chetvertaya-strazha-glava-39/” background=”#990000″ size=”6″ radius=”5″ icon=”icon: arrow-right”]Следующая глава[/su_button]
[su_spoiler title=”Все главы” style=”fancy” icon=”chevron”]
[su_posts template=”templates/list-loop.php” id=”1328, 1325, 1322, 1319, 1316, 1313, 1310, 1307, 1304, 1301, 1298, 1295, 1292, 1289, 1286, 1283, 1280, 1277, 1273, 1270, 1267, 1263, 1259, 1256, 1252, 1249, 1246, 1241, 1238, 1234, 1231, 392, 394, 396, 398, 400, 402, 404, 406, 408, 410, 412, 414, 416, 418, 420, 422″ posts_per_page=”50″ order=”asc” ignore_sticky_posts=”yes”]
[/su_spoiler]
