Рейтинг PG-13. Анжелика плывет на галере герцога де Вивонна на Мальту, чтобы найти там своего мужа, Жоффрея де Пейрака, с которым ее разлучила судьба много лет назад. На них нападает Рескатор, один из самых известных пиратов Средиземноморья… Автор Violetta
************
Персонажи: Анжелика/Жоффрей
Описание: Анжелика плывет на галере герцога де Вивонна на Мальту, чтобы найти там своего мужа, Жоффрея де Пейрака, с которым ее разлучила судьба много лет назад. На них нападает Рескатор, один из самых известных пиратов Средиземноморья…
Примечания автора: В тексте будут присутствовать фрагменты из романа А. и С.Голон “Анжелика в Берберии”. Они нужны для связки сюжета.
************
У входа в бухту появилось судно с поднятыми парусами. На большой мачте развевалось белое знамя, а на корме флаг марокканского короля и особая метка: красный кружок, а в середине — серебряный экю.
— Это метка господина Рескатора, — с горечью проговорил де Вивонн, — так и следовало ожидать.
Сердце Анжелики подскочило. Перед ней был этот ужасный Рескатор, тот, кто погубил ее сына, тот, кого храбрые офицеры Его величества боялись всерьез.
На шебеке взлетели сигнальные флажки: «Сдавайтесь, а не то мы вас потопим».
— Наглец! Думает напугать флот короля Франции? Где ж ему нас топить, он слишком далеко. Вот уже подходит «Конкорда», сейчас он окажется у нее под обстрелом. Поднять на носу боевое белое знамя, а на корме знамя с королевскими лилиями!
Вражеское судно вдруг изменило курс. Оно стало описывать круг, увертываясь от пушек, нацеленных на остров и на восток. Двигалось оно очень быстро, на всех парусах. Раздалось еще несколько пушечных выстрелов.
— Стрелять залпом по моей команде! Мы перед ним, а он к нам повернут боком. Удобная минута.
Но тут же раздался залп двенадцати пушек с правого борта пиратского судна. Казалось, в море забурлил гейзер, и за облаком пены не видно было противника. В воздух со страшным грохотом полетела масса обломков, огромная волна залила каторжных гребцов «Ла-Рояли», сломав несколько весел на бакборте, как спички.
Там, где только что стояла галера с боевыми припасами, в море крутилась огромная воронка, затягивавшая обломки весел и остатки судна. Ко дну пошло судно со всем экипажем, сотней каторжников-гребцов и, главное, с четырьмя сотнями бочонков зарядов, пуль, картечи.
— Все наше вооружение, — еле выговорил де Вивонн. — Вот бандит! А мы попались на его уловку. Он не в нас целился, а в корабль с боевыми припасами. Другие галеры погнались за фелуками и оставили его без прикрытия. Но мы его потопим… Мы еще потопим его! Игра не кончена.
Молодой адмирал приказал:
— Вывести «Дофину» на первую линию. Она еще не стреляла, у нее все заряды целы.
Вражеский корабль маневрировал поодаль, поворачиваясь то передом, то левым бортом с готовыми стрелять пушками. Быстро подошла и стала на место «Дофина», та самая галера, вспомнила Анжелика, но которой среди гребцов были сообщники Рескатора, те, кто пел по-арабски, чьего запевалу казнили накануне ночью. Она подумала, что не следовало использовать военнопленных в трудных маневрах. Не успела она додумать это, как увидела, что длинные весла гребцов из средней партии взметнулись в беспорядке, разновременно, и стали цепляться друг за друга. «Дофина», заканчивавшая поворот, задрожала, словно споткнувшись, склонилась, как раненая птица, и вдруг почти легла на правый бок. Среди треска и криков громче всего звучали голоса мавров.
— Каждой галере послать свою фелуку и каик на помощь тонущим!
Шебека была совсем близко к адмиральской галере. Блестел, как лакированный, ее широкий, плавно двигавшийся корпус, на палубе стояли смуглые берберы в просторных белых одеждах с яркими поясами, с мушкетами в руках. Впереди стояли два человека в окружении охранявших их янычар в зеленых тюрбанах, с короткими саблями. Эти двое внимательно наблюдали через подзорные трубы галеру «Ла-Рояль». Сперва Анжелика решила, что это тоже мавры, несмотря на европейскую одежду, потому что у них были темные лица, но потом заметила их белые руки и поняла, что они в масках.
Подошедший к ней де Вивонн глухо проговорил:
— Смотрите, тот, кто выше ростом, в черном, с белым плащом, это он, Рескатор. Второй — его помощник, по имени или, скорее, по прозвищу капитан Язон. Грязный авантюрист, но моряк хороший. Думаю, он француз.
Анжелика протянула задрожавшую руку за трубой Савари. Эти два человека различались между собой, почти как Дон-Кихот и Санчо Панса, только тут было не до улыбок. Капитан Язон, невысокий коренастый человек, был в военном мундире с широким поясом, с огромной саблей, задевавшей его сапоги. Он казался полной противоположностью высокому худому пирату по имени Рескатор, одетому в черный костюм старинного испанского покроя и высокие, плотно прилегающие к ногам сапоги с маленькими отворотами, подчеркнутыми золотой оторочкой. На голове у него были завязанный по-корсарски красный платок и большая черная шляпа с красным плюмажем. В угоду мусульманским нравам он носил широкий белый шерстяной плащ с золотой вышивкой, развевавшийся на ветру. Содрогнувшись, Анжелика подумала, что он походит на Мефистофеля. Казалось, от него исходит своеобразное обаяние.
Интересно, в такой же бесстрастной неподвижности он смотрел, как в воду погружается галера, на которой стоял ребенок, простиравший руки и призывавший отца?
Через некоторое время Рескатор перевел подзорную трубу с тонущей галеры на флагманский корабль. Анжелике вдруг показалось, что он смотрит прямо на нее, и сердце ее сжалось от нехорошего предчувствия. Рядом с ней раздался голос герцога де Вивонна:
— Они предлагают переговоры!
Анжелика, обернувшись к нему, в гневе вскричала:
— Почему вы его просто не потопите?
— Не горячитесь, моя дорогая. Выслушаем, что хотят предложить нам эти пираты. Ого, — неожиданно воскликнул он, — да к нам сейчас пожалует сам господин Рескатор! Просто невероятно!
Как во сне, Анжелика наблюдала, как на борт «Ла-Рояли» поднимается этот отвратительный человек, убийца ее сына. И хотя внешне она казалась невозмутимой, в душе у нее все клокотало от ярости. Равнодушным взглядом Рескатор окинул офицеров, стоящих плотной группой около герцога и Анжелики. Он держался с такой возмутительно властной небрежностью, что казалось, будто сам король Франции прибыл сюда с целью проинспектировать свой флот. Нисколько не смущаясь произведенным эффектом и насладившись настороженной тишиной, Рескатор негромко произнес:
— Приветствую вас, господин адмирал.
— Я ренегатов не приветствую, — бросил де Вивонн.
По губам пирата скользнула легкая усмешка.
— Я такой же христианин, как и вы, господин адмирал.
— Христианам не пристало командовать неверными.
— Наши экипажи состоят из арабов, турок и белых. Совершенно так же, как и ваши. — Он бросил взгляд на скамьи гребцов. — С одной только разницей: наши не прикованы.
— Хватит разговоров, чего вы хотите?
— Дайте нам спасти и забрать наших мавров, которых вы держите в плену на галере «Дофина», и мы уйдем, не продолжая боя.
Де Вивонн бросил взгляд на гибнущую галеру.
— Ваши мавры пойдут ко дну вместе с этим обреченным судном.
— Вовсе нет. Мы предлагаем поднять галеру.
— Это невозможно!
— Мы можем это сделать. Наша шебека движется быстрее, чем … чем ваши недотепы, — в его голосе звучало презрение. — Но решайте скорее, время идет и через несколько мгновений будет слишком поздно.
Видя, что адмирал колеблется, Анжелика негромко произнесла:
— И вы примете его условия? Унизитесь перед этим флибустьером, человеком без совести и чести?
— Тише, мадам, он может вас услышать.
Но Рескатор уже сделал шаг вперед и склонился к ее лицу. Вокруг послышалось щелканье взводимых курков. Не обращая внимания ни на кого вокруг, он задумчиво рассматривал ее. Потом снял с головы шляпу и отвесил ей галантный поклон.
— Сударыня, рад нашему столь приятному знакомству!
— Поверьте, сударь, что ваше чувство не взаимно,— процедила сквозь зубы Анжелика.
Он саркастически усмехнулся. Это окончательно вывело ее из себя и она воскликнула:
— Вы!… Вы… Да как вы смеете!
Герцог схватил ее за руку.
— Мадам дю Плесси, прошу вас, держите себя в руках.
— Вы не понимаете, адмирал, это же он виноват в смерти моего сына! Мне невыносимо видеть его, говорить с ним, слышать его оскорбительные любезности, — и на глаза ей навернулись невольные слезы.
Послышался негромкий голос Рескатора:
— Клянусь честью, мадам, что вы напрасно обвиняете меня в столь тяжком грехе.
— Честью? Честью?! Да что вы знаете о чести, вы, презренный пират?
Рескатор немного помолчал, потом обернулся к де Вивонну.
— Каково ваше решение, господин адмирал?
— Я согласен, — слегка ошарашенно ответил тот, потрясенный только что разыгравшейся перед ним сценой.
Рескатор слегка кивнул и развернулся, чтобы уйти. Анжелика снова воскликнула:
— И вы поверите ему, мессир де Вивонн?
— Послушайте, дорогая моя, успокойтесь! Я сочувствую вашему горю, но в данный момент спасение галеры важнее ваших счетов с этим человеком. Можете быть уверены, он не обманет нас — слово пирата бывает тверже слова принца. И можете не сомневаться, он получит свое. Чуть позже.
Рескатор, который в этот момент спускался в лодку и слышал весь разговор, небрежно бросил:
— Ну что ж, тогда до скорой встречи!
— Поднять парадные флаги и объявить перемирие,— отдал приказ адмирал.
Шебека двинулась и быстро отошла на несколько кабельтовых, не боясь уже повернуться к врагу правым бортом, на котором, впрочем, сохраняли готовность к бою двенадцать заряженных пушек.
Вдруг шебека спустила все паруса, это приостановило ее ход, и она оказалась точно позади гибнущей «Дофины», под прямым углом к ней. Спущенные с галер фелуки и каики только начали подбирать тонущих. На фрегате Рескатора все быстро задвигались. Мавры укрепили канаты внизу главной мачты, потом принесли туда лебедку.
На борту «Ла-Рояли» офицеры стояли не дыша, солдаты и матросы словно окаменели. Рескатор вышел из неподвижности. Он что-то подробно разъяснял своему помощнику, жестами показывая предстоящие маневры. Потом, по его знаку, к нему подбежал один из янычаров и освободил его от плаща и шляпы. Другой подал сложенный кругами канат, который Рескатор положил на плечо и вдруг бросился на нос шебеки, оказавшись перед мачтой бушприта.
Его помощник обратился в это время с помощью рупора к капитану «Дофины», советуя оставить кормовой якорь, чтобы галеру не закружило, когда шебека потащит ее. Всю тяжесть по возможности перенести на правый борт, а потом, когда галера начнет выравниваться, быстро перейти на левый борт, чтобы она не упала в другую сторону.
— Неужели этот черный дьявол собирается бросить свой канат, как индейское лассо, и зацепить за правый борт «Дофины»?
— Похоже на то.
— Но это невозможно! Ведь канат страшно тяжел, Надо быть геркулесом, чтобы…
— Смотрите!
На фоне синего неба появился высокий черный силуэт. Раздался свист летящего каната, и петля его зацепилась за выступ посередине правого борта «Дофины». Бросивший его человек в маске, увлеченный силой толчка, чуть не соскользнул с бушприта, но успел ухватиться обеими руками и с ловкостью обезьяны вернулся на свое место у мачты, выпрямился, проверил крепление каната, и затем привычным небрежным шагом пошел по шебеке. На борту ее поднялись восторженные крики, мавры подбрасывали свои мушкеты в знак радости.
Де Лаброссардьер глубоко вздохнул.
— Ловко получилось. Впору фокуснику с Нового моста.
— Любуйтесь, восхищайтесь, мой друг, — криво усмехнулся де Вивонн. — Вот вам и новая сказочка для скандальной хроники Средиземноморья. Легенде о господине Рескаторе пищи хватит.
На шебеке в это время так поставили паруса, чтобы она медленно отошла. Черные матросы и турки перебежали на мостик и взялись за шесть огромных весел, чьи удары подкрепляли порыв ветра. Канат натянулся. Все люди, еще остававшиеся на левом борту галеры, бросились на правый, навалившись на поручни с той стороны, где был закреплен канат. Погруженный в воду бок дернулся и с громким шумом поднялся. По команде капитана все матросы перешли вправо, восстанавливая равновесие. Выпрямившаяся «Дофина» судорожно закачалась, потом успокоилась и остановилась. Раздался последний приказ:
— Все к помпам! Всем вычерпывать воду!
Тут уже со всех галер раздались восторженные крики.
Вскоре от корсарского судна опять отошел каик, направляясь теперь к «Дофине».
— У них с собой горн и все кузнечные принадлежности. Они собираются расковать всех своих галерников.
Это продолжалось немало времени. Наконец на палубе появились освобожденные арабы и с ними десяток турок, выбранных среди самых сильных гребцов.
Герцог де Вивонн повернулся на мостике и схватил рупор.
— Предатели, пираты, псы неверные! Почему нарушаете договор?.. Речь шла только об освобождении ваших мавров… Не имеете права брать этих турок.
Капитан Язон отвечал:
— Это цена крови. Мы забираем их вместо того мавра, которого вы приказали убить.
Пиратская шебека была уже далеко и шла на всех парусах.
***
Всю ночь Анжелику преследовал один и тот же сон — увитый розами балкон и вырисовывающийся в лунном свете силуэт высокого худого мужчины, наклоняющийся к ней так близко, что она чувствовала его дыхание на своей щеке, но не могла разглядеть его лицо. А потом его губы приникали к ее губам, и она теряла голову от охватывающего ее желания. “Ты… Ты…”— стонала она в исступлении, цепляясь за широкие плечи мужчины и чувствуя под пальцами тепло его тела.
На секунду вырываясь из сладостного дурмана, она видела тяжелый балдахин кровати, тонущую в темноте каюту, в беспорядке раскиданные по ней вещи, а потом снова проваливалась в опьяняющее блаженство сна. Да, она узнала эти поцелуи, воспоминания о которых она хранила как величайшее сокровище в глубине своей памяти долгие годы, поцелуи Жоффрея.
Состояние неги, в котором она пребывала, потихоньку уходило, и Анжелика цеплялась за остатки сна, как за спасительную соломинку, на мгновение связывающую ее с прошлым. Но увы, волшебство закончилось. Она села на кровати и обхватила себя руками за плечи. “Где же ты? — тихонько прошептала она. — Я верю, что найду тебя, и наша любовь снова возродится.”
Постепенно ее мысли перескочили на события вчерашнего дня. Ее бросило в дрожь при воспоминании о Рескаторе, этом мрачном пирате с язвительной улыбкой на губах. Невольно в ее памяти всплывали мелкие подробности, на которые она, находясь в состоянии гнева, не обратила внимания — его задумчивый пронзительный взгляд, изучающий ее лицо, его галантный поклон, жесты, исполненные властного достоинства, и какой-то неуловимый ореол загадочности, окутывающий его, точно плащ, который он носил с непередаваемым изяществом, выдававшим в нем человека с большим вкусом и, несомненно, принадлежащего к самой высшей знати, пусть даже и в прошлом.
“Что за тайну хранит его маска? Какие удары судьбы сделали из него жестокого флибустьера и авантюриста, ренегата на службе у турецкого султана?” Она вспоминала обвинения, которые кидала ему в лицо, и боялась признаться себе в том, что то исступление, которое она испытывала, было связано не только с болью от потери сына по вине этого человека, но и с тем странным чувством, которое она испытывала в его присутствии, чувством невероятной близости, как будто она давно знала его.
Она задумалась. У него был безупречный французский, прекрасные манеры, учтивое обращение, и только его внимательный цепкий взгляд, сверкающий в прорезях глухой черной маски, и напряженность хищника перед прыжком, сквозящая в каждом движении, указывала на его принадлежность к миру, наполненному сражениями и опасностями. Но она без труда могла представить его и в светской гостиной, мило беседующего с дамами или изящно раскланивающегося с кавалерами. И с такой же легкостью видела его со шпагой в руке, собранного, напряженного, поглощенного боем и опьяненного сладостью победы.
И тут перед ее мысленным взором с невыразимой ясностью предстала сцена из давнего прошлого — дуэль Жоффрея с племянником архиепископа. Боже мой, столько лет прошло, а она все помнит до мельчайших подробностей — искаженное гневом лицо мужа, его невероятную ловкость и напор, с которым он вел бой, его язвительную улыбку, когда он склонился над трупом поверженного врага.
Да, с облегчением вздохнула она, вот она и вспомнила, кого напоминает ей Рескатор — ее мужа, которого она так страстно мечтает найти, что видит его черты даже в этом пирате. Она нервно засмеялась.
“Я окончательно сошла с ума! Мой муж был хромой, в отличие от Рескатора, у которого упругая стремительная походка, и еще голос… Как я могла только не подумать об этом! Голос Жоффрея, столь же прекрасный и пленительный, как и его поцелуи. А у этого авантюриста приглушенный хриплый голос, который скорее пугает, чем завораживает. Какая же я дура!”— покачала головой Анжелика.
Но все же тень сомнения закралась в ее душу. И ей вдруг отчаянно захотелось увидеть Рескатора вновь, чтобы присмотреться к нему повнимательнее.
Утром она распрощалась с герцогом де Вивонном, который решил преследовать Рескатора, надеясь догнать его неподалеку от Мальты, где можно было получить помощь от галер рыцарей ордена святого Иоанна Иерусалимского. Адмиральская «Ла-Рояль» была слишком тяжела и неповоротлива для такой гонки, потому он перебрался на «Люронну», оставив свою галеру и Анжелику под охраной де Лаброссардьера и нескольких солдат. До Ла-Валлетты «Ла-Рояль» должна была идти медленнее, небольшими переходами, вместе с «Дофиной», которой надо было починить полученные повреждения.
Анжелика чуть было не попросила адмирала взять ее с собой, но усилием воли подавила в себе это безумное желание. Все ее ночные терзания показались ей при свете дня глупыми и смешными. В самом деле, как она могла только допустить столь кощунственную мысль, что Рескатор может быть Жоффреем! Нервное напряжение, отъезд де Вивонна, неспокойное море, предвещающее бурю, — все это вызвало у нее жесточайшую мигрень, и она удалилась в свою каюту, где забылась тяжелым беспокойным сном.
Проснулась она глубокой ночью от пронзительной тишины, как будто с галеры внезапно исчезли все люди. В ужасе она вскочила и тут же споткнулась о труп, распростертый у ее кровати. Сделав несколько шагов в сторону выхода, она наткнулась на еще один труп, видимо солдата, стоявшего на страже у ее двери. Осторожно выглянув на палубу, она увидела каторжников, хрипло перекликающихся между собой. Она метнулась к сундуку и поспешно переоделась в мужское платье, припасенное ею на всякий случай. Теперь она почувствовала себя значительно лучше и смело взглянула в лицо мужчине, который минутой позже ворвался в ее каюту…
У входа в каюту стоял Николя в каторжных отрепьях. На заросшем лице, под шапкой спутанных волос, сверкал тот же взгляд, та же улыбка, напугавшая ее когда-то, когда она увидела его за окном таверны. Он заговорил, и его сбивчивая отчаянная речь казалась продолжением кошмара.
— Маркиза Ангелов… красавица моя… мечта моя… Видишь меня? Ради тебя я разбил свои цепи… Одним ударом управителя, другим надсмотрщика. Ха-ха-ха! Мы всех их побили… Мы уж давно это готовили… Но рискнули из-за тебя… Увидеть тебя тут… Живую!.. Такой, какой ты мне представлялась все эти десять лет, когда я смотрел на небо… А ты принадлежала другому… Что ж это?.. Ты его целовала и ласкала… Я тебя знаю! Ты своей жизнью жила, а я своей… Ты вроде выиграла… Но это не навсегда… Колесо поворачивается. Вот оно и привело тебя сюда…
Он подходил к ней, протягивая руки со следами цепей на запястьях, цепей, которые он так долго терпел на себе. Николя Каламбреден два раза убегал с каторги и опять оказывался на галерах. Но на третий раз он победил. Он и его товарищи убили весь экипаж, всех солдат и офицеров. Галера была в их власти.
— Ты почему не отвечаешь?.. Испугалась?.. А ведь я когда-то держал тебя в руках, и ты тогда не очень-то боялась!
Сверкнула молния, разодравшая небо пополам, и вдали пророкотал гром.
— Ты разве не узнала меня? Не может этого быть… Я уверен, что ты меня узнала еще тогда…
До нее донесся запах соли и пота от его лохмотьев. Охваченная отвращением, она закричала:
— Не трогай меня! Не трогай меня!
— Ага, ты меня узнала. Скажи, кто я?
— Ты Каламбреден, бандит.
— Нет, я Никола, который был твоим повелителем на Нельской башне…
Налетела большая волна, накрыв их с головой, и Анжелике пришлось ухватиться за поручни, чтобы ее не смыло в море. Тяжелый удар по палубе слился с грохотом грома. Молодой каторжник появился у порога в растерянности:
— Каид, главная мачта обломилась. Что делать?
Никола с руганью отряхнул свои лохмотья и набросился на парня:
— Идиот несчастный… что ж ты требовал убить всех матросов, если не знаешь, как тут управляться? Ты же сказал, что знаешь, как вести судно по морю.
— Так парусов больше не осталось.
— Славно! Значит, будем грести. Пусть за привычное дело берутся те, кого мы еще не расковали. А ты иди, отстукивай им ритм. Я их заставлю поработать, этих смуглолицых и несогласных!
Во тьме угадывался беспорядок разоренной галеры. Помещения для гребцов были наполовину залиты водой. Под ударами бичей своих прежних сотоварищей галерники-иностранцы, — русские, мавры и турки, — гребли, напрягая все силы и взрываясь время от времени криками отчаяния и ужаса.
Вдруг откуда-то сверху раздался крик: “Пираты!”, и тусклом предрассветном тумане Анжелика увидела, что к ним стремительно приближается шебека Рескатора. На палубу «Ла-Рояли» посыпались члены его команды, безжалостно убивая каторжников, которые от неожиданности и усталости слабо сопротивлялись.
К ней подбежал Николя и схватив ее за руку, прорычал:
— Живо, за мной! Мы успеем сбежать на лодке! Ну же, скорее! Эта галера обречена! К черту ее!
Но Анжелика отбивалась от него так отчаянно, царапалась и кусалась так яростно, что ему пришлось отпустить ее. Не разбирая дороги, она бросилась прочь от него, несколько раз упала, споткнувшись о валяющиеся на палубе снасти, и внезапно столкнулась с высоким человеком, одетым во все черное, который железной рукой привлек ее к себе. Она пронзительно закричала и попыталась вырваться, но незнакомец держал ее крепко. Потом раздался насмешливый голос:
— Видите, наша разлука была недолгой мадам. Я же обещал вам, что скоро мы увидимся вновь, а я всегда исполняю свои обещания.
Она подняла голову к закрытому маской лицу и наконец узнала Рескатора.
— Это вы? — пробормотала она.
— Собственной персоной. И я пришел за вами, моя дорогая.
— Но… Но зачем? Мы же с вами даже незнакомы!
Он рассмеялся своим глухим и хриплым смехом.
— А вот тут вы ошибаетесь! Мы очень близко знакомы, сударыня, ближе чем вы думаете…
Сзади раздался полный ярости голос Николя.
— Отпусти ее сейчас же, проклятый пират!
Рескатор одной рукой продолжал удерживать Анжелику, а другую положил на рукоять пистолета, висящего на поясе.
— Бунтовщик, — протянул он. — Ты заслуживаешь веревки!
— Уж никак не меньше тебя, — угрожающе ответил Николя. — Отпусти ее, иначе я убью тебя.
И он взмахнул длинным ножом, которым умел виртуозно пользоваться, как помнила Анжелика еще по Двору чудес. Она пронзительно закричала, когда Рескатор резко оттолкнул ее, и выхватив из-за пояса пистолет, выстрелил прямо в лицо кинувшемуся на него Николя. Тот тяжело рухнул на палубу, прямо между ними. Небрежно переступив через труп, Рескатор протянул ей руку.
— Пойдемте, мадам.
Анжелика яростно помотала головой. Он терпеливо повторил:
— Пойдемте, на палубе уже не осталось никого, все бунтовщики убиты, галера скоро пойдет ко дну. Ну же, не упрямьтесь, я не причиню вам вреда.
Но Анжелика неотрывно смотрела на мертвого каторжника и тихонько шептала:
— Ты умер, теперь ты действительно умер. Ах, Николя! Теперь ты уже не вернешься…
[su_button url=”http://www.anngolon-angelique.com/fanfik-le-rescator-chast-2/” background=”#990000″ size=”6″ radius=”5″ icon=”icon: arrow-right”]Следующая глава[/su_button]
[su_spoiler title=”Все главы” style=”fancy” icon=”chevron”]
[su_posts template=”templates/list-loop.php” id=”1522, 1523″ posts_per_page=”16″ order=”asc” ignore_sticky_posts=”yes”]
[/su_spoiler]
